В Великолукском районе был погост Слауй (Славуй). Место известное и прославленное. На сельском кладбище там похоронены участник Отечественной войны генерал-майор А. И. Марков и известный мореплаватель вице-адмирал Д. Я. Лаптев.
Церковь в Слауе появилась в 1785 году и, по информации историка В. В. Орлова, «имела три престола: в главном храме - во имя Святой Живоначальной Троицы, в придельных: во имя Покрова Пресвятой Богородицы и во имя великомученика Георгия Победоносца». Также сообщается всё в той же книге «Храмы Псковской земли»: «По рассказам местных жителей, храм был окончательно разрушен и разорён в 1970-х годах».
Вроде всё ясно и понятно. Типичная судьба типичного русского погоста. Существуют тысячи похожих историй.
Однако совсем недавно история кончины Слауя предстала в совершенно ином свете. Во время поездки в Купуй разговорились с поэтом Александром Рябихиным, у которого там дача. Александр Алексеевич неожиданно обронил, что купол Слауйского храма Троицы существовал не до 70-х годов прошлого столетия, а как минимум до 80-х годов.
И роковую роль во всём этом сыграли польские строители - из тех, что тянули нефтепровод Сургут-Полоцк. По его словам, и это лично видела родственница его жены, однажды к останкам церкви подлетел вертолёт. Он завис, по лестнице с него спустился человек, что-то там сделал и снова поднялся наверх. Вертолёт отлетел в сторону, и тут раздался взрыв.
Купол вместе с крестом упал. Поляки вернулись, что-то там ещё смотрели, и на этом и была перелистнута последняя страница погоста.
- Зачем строителям нужно было разрушать храм и тем более что-то взрывать?
- Потом много говорили, помню даже фамилию - главный инженер строительства Здислав Домжевельский, что люди думали: крест, который над куполом, - не ржавеет, а значит он - серебряный. Но он был простым, железным, а не серебряным. И когда это стало понятно, крест церкви просто бросили.
- То есть поляки крест с собой не брали?
- Может, и брали. А, может, бросили где-то в траве.
Такая вот версия. Неожиданная и скандальная. Не-удобная для употребления и щекотливая. Поскольку понятно, что если на вертолёте были поляки, которые так, до 8 км, отклонились от нитки нефтепровода, то они могли сделать это исключительно с разрешения нашего советского руководства в городе, области или Москве.
Косвенным подтверждением того, что гипотетические поляки действовали не сами по себе, является последовавшее на всё это самоуправство при свидетелях гробовое (погостное) молчание. Ведь понятно, что прилети поляки по собственной инициативе и взорви что-то, даже бесхозную и бесполезную для атеистического государства церковь, - дело пахло бы международным скандалом. Поскольку одно дело - слова о дружбе, Варшавский договор, СЭВ и всё такое и совсем другое - закладывание взрывчатки на объект дружественной страны из социалистического лагеря.
Поляки явно дружили с головой. И поэтому молчание со слауйской историей (в том числе со стороны краеведов) может быть вызвано страхом не международного скандала, а страхом затронуть какого-то местного (или не совсем местного) чиновника.
Есть и другое соображение. На польском вертолёте могли лететь вовсе не поляки, а представители другого славянского народа, которые решили проверить польскую версию о «серебряном нержавеющем кресте».
Иными словами, чем больше над этим вопросом думать, тем больше разночтений и тонкостей можно выделить. Поэтому от пути опроса возможных свидетелей полёта вертолёта, видимо, придётся отказаться. Видеть польский вертолёт - ещё не значит, что поляки находились внутри.
Хотя и правду хотелось бы восстановить. Какой бы обидной и неудобной она ни была. В связи с чем редакция обращается к своим читателям: пишите, говорите, что знаете, что слышали, звоните, приходите. Вдруг совместными усилиями эта слауйская тайна перестанет быть тайной?
А. КАНАВЩИКОВ