В эти сентябрьские дни в Пушкиногорье в третий раз проходят большие гастроли театра «Пушкинская школа». Большие не только по факту (в этом году воспитанники Владимира Рецептера привезли 10 спектаклей, причем «Свадьбу Кречинского» и «Сказку о Салтане и Гвидоне» играют дважды), но и по букве. Потому что второй год подряд приезд этого театра в Пушкинские Горы обеспечивает федеральная программа «Большие гастроли», которую реализует Федеральный центр поддержки гастрольной деятельности Министерства культуры РФ. Псков, к слову, в этом году тоже был ею охвачен (как, впрочем, и в прошлом, и позапрошлом), в мае в Псковском академическом театре драмы имени Пушкина показали четыре спектакля Санкт-Петербургского Большого театра кукол. Но сейчас мы говорим о Пушкинских Горах. Говорим с ощущением, что туда переехал Пушкинский театральный фестиваль, отцом-основателем которого более двадцати лет называли народного артиста России Владимира Рецептера. Он и остается — и отцом, и основателем, и, так получается, хранителем. И нет ничего плохого в том, что сейчас у нас образовались два этих совершенно не соперничающих друг с другом культурных события. Но почему-то кажется, что осенние гастроли театра Рецептера — это и есть настоящий Пушкинский фестиваль, а в Пскове последние три года проходит, скорее, фестиваль имени Пушкина. На пресс-конференции в Научно-культурном центре Пушкинского музея-заповедника Владимир Рецептер попытался объяснить, в чем разница. Правда, говорил он не о фестивалях, а о театрах — Пушкинских и тех, что просто «имени Пушкина». Объяснение получилось не коротким: «Для нас приезд сюда — это праздник и даже отчет, потому что моих актеров знают здесь со второго курса. Они, окончив пятилетний курс обучения в тогда еще ЛГИТМиКе, десять лет работают в театре «Пушкинская школа». И у них нет ощущения, что они эту школу окончили. И у меня нет такого ощущения. Мы продолжаем учиться у Александра Сергеевича и, таким образом, набирать опыт: как передать истину страстей и правдоподобие чувствований в его летящих произведениях. И, по счастью, мы уже приблизились к созданию театрального собрания сочинений Пушкина. Потому что нет и не было в России такого театра, который не просто из почтения был бы «имени Пушкина». Это театр именно ПУШКИНА». А потом еще раз, в ответ на прямой вопрос (так в чем же всё-таки отличие?) очень коротко: «Мы ставим Пушкина, а они нет!» Впрочем, до этого признания Владимир Рецептер дипломатично признался, что пушкинскими постановками в других театрах не то, чтобы не интересуется, но совершенно не успевает их смотреть. Как и его артисты, у которых очень высокая занятость. А хотелось, если честно, услышать его рекомендации, потому что руководитель театрально-концертной дирекции Псковской области Дмитрий Месхиев в преддверии Пушкинского театрального фестиваля в 2016 году заметил с сожалением: «Современные реалии говорят, что Пушкина ставят мало». Но в том-то и дело, что самые известные российские театры «нашим всем» интересуются активно. В Театре наций в 2015 году Роберт Уилсон поставил «Сказки Пушкина», в том же году в Школе драматического искусства появился спектакль «Евгений Онегин» Своими словами», в Ленкоме два года идет «Борис Годунов» в постановке Константина Богомолова, а в «ET CETERA» год назад «Бориса Годунова» поставил Петер Штайн. Это всего лишь несколько примеров, которые на слуху, но они говорят о том, что Пушкина в России ставят не так уж мало. Беда в том, что привезти прогремевшие спектакли в Псков — это наверняка невозможно дорого. Поэтому и Владимир Рецептер, и директор Государственного историко-литературного и природно-ландшафтного музея-заповедника А.С. Пушкина «Михайловское» Георгий Василевич не один раз поблагодарили Министерство культуры, которое так точно исполняет президентское поручение, данное на памятном Совете по культуре и искусстве в Пскове в феврале 2014 года. Это как раз был первый день Пушкинского фестиваля, который обрел новых организаторов, решивших обойтись без отцов-основателей. Георгий Василевич тогда выступил с инициативой развить на базе музея-заповедника театральный проект, который занимался бы, в первую очередь, Пушкиным, как это делает шекспировский «Глобус» (Владимир Рецептер постоянно напоминает, кстати, что Пушкин называл Шекспира «отцом нашим»). И вот третий год действует в Пушкинских Горах наш «Стратфорд-на-Сороти», как окрестили проект столичные журналисты. «Пушкинская школа» несет свой ценный груз без видимого напряжения. Но ключевое слово тут без «видимого». В остальном Пушкин требует с актера не читки, а полной жизни всерьез. Владимир Эммануилович на пресс-конференции не удержался и раскрыл секрет: он пишет учебник (!) по теории пушкинского театра. Учебник будет называться «Другое я», что служит некоторой отсылкой к Константину Сергеевичу Станиславскому и «я в предлагаемых обстоятельствах». Но, по мнению создателя «Пушкинской школы», своим «я» никак не взять всю глубину, всё существо пушкинского человека — человека, окончившего лицей, знающего латынь, понимающего православие с детства. «А у меня папа с мамой атеисты — царство им небесное», - заметил Владимир Рецептер, пытаясь еще раз показать разницу, не позволяющую так просто подходить к пушкинскому материалу. Но задача-то не только подойти, но и, процитируем режиссера, поэта, драматурга, пушкиниста дословно: «всю эту культуру сохранить, не потерять, передать — вот задача Пушкинской школы. Всё у нас под руками: вот библиотеки, вот архивы, вот научные труды, вот наш собственный жизненный опыт. Вот в чем задача нашего театра — чтобы это не кончилось, не оборвалось!» Заметим, что эта задача, продиктованная не только опытом, но и ощутимой тревогой, вдруг отразилась в спектакле «Странный монарх» (постановка Владимира Рецептера) сыгранном «Пушкинской школой» вчера, 22 сентября. Спектакль основан на материалах, которые Пушкин собирал для истории Петра. Но не менее важной основой являются стихи Рецептера: возможно, Владимир Эмануилович талантливый стилист, но его поэтическое слово звучало в этом контексте потрясающе органично, как будто действительно говорило «другое я», имеющее право звучать вместе с Пушкиным. Это слово выражало, прежде всего, ужас странного монарха, его страх за будущее государства, которое он строил с невероятным напряжением всех сил. Всех - и своих, и тех, кому было суждено в прямом смысле слова лечь в основание новой страны, у кого забирали жизнь, не ставя в известность о цели жертвы. В этом спектакле два Петра. Или всё же один? Петр — человек (отец, муж, товарищ, труженик) в исполнении Павла Хазова. Он единственный одет в немецкое платье среди своих людей, которые одеты в холщовые рубахи. Ну или не в холщовые, но во что-то такое домотканно-посконное. Правда, у ближних грозного царя всегда есть какой-то «европейский» элемент в костюме: орден, лента, парик, и это лишь подчеркивает, как зыбко дело Петра, как неявно, но глубоко сопротивляется Россия изменениям. И какие надежды связывает эта страна с царевичем Алексеем (Денис Французов) - надежды на поворот вспять. Эти надежды не сможет перебороть Петр-человек, но, кажется, сможет это сделать дух Петра (Григорий Печкысев). Он, кажется, смог перебороть и Петра-человека. В финале они оба замрут: дух Петра с простертой над сценой рукой – и в этом жесте узнаваем Медный всадник. И Петр-человек, севший, наконец, на трон, на который он лишь присаживался во время спектакля. И в этом Петре все узнают памятник Шемякина в Петропавловской крепости – мало кем любимый, воспринимаемый как унижение Петра Великого. Но в сценическом воплощении унижения нет. Есть человек – во всем понятной слабости, который права на эту слабость никогда не имел. Такие вот другие «я»… «Пушкинская школа» не развлекает своего зрителя (разве что с детьми может позволить себе поиграть, подурачиться), и при этом собирает полные залы в Пушкинских Горах. Посмотреть спектакли этого театра едут из Великих Лук, Пыталовского, Островского, Опочецкого, Бежаницкого, Дновского, Себежского, Новосокольнического, Дедовичского, Локнянского районов. А еще из Пскова (Псковский технический лицей уже дважды приезжал), Петербурга, Москвы. Это я цитирую добросовестно предоставляемую статистику: 2726 посещений на 22 сентября, из них бесплатных – 240 (бесплатно спектакли посещают школьники Пушкиногорья и артисты «Пушкинской школы»). Самым популярным спектаклем пока называют «Недоросля», на его показе зрителям пришлось сидеть и на приставных стульях. Это при том, что в большом зале НКЦ Пушкинского музея-заповедника 500 мест (вчера еще оставались 50 билетов на «Свадьбу Кречинского») – больше, чем в большом зале Псковского академического театра имени Пушкина. И, может быть, прав отец-основатель: между именно Пушкиным и «имени Пушкина» может образоваться «дистанция огромного размера». Кстати, «Горе от ума» они привозили в Псков почти десять лет назад. И много чего еще привозили. В Пскове их ведь тоже со второго курса помнят… Елена Ширяева