На 94 году жизни скончался последний из защитников сталинградского дома Павлова Камолжон Тургунов, проживавший в Наманганской области Республики Узбекистан.

Защитник Дома Павлова скончался на следующий день после своего 93-летия в кишлаке Бордымкуль Туракурганского района Намаганской области.

Камолжон Тургунов очень хотел поехать в Москву на Парад Победы 9 мая, который будет посвящен 70-летию Победы в Великой Отечественной войне. Туда его позвал Владимир Путин. После этого он планировал вместе с детьми посетить Волгоград. Но, к сожалению, не дожил до этой даты. Последнее время у Камолжана Тургунова были проблемы со здоровьем, но он верил, что сумеет поправиться.

Дом Павлова — жилой четырехэтажный дом в Волгограде, в котором во время войны около 30 солдат держали оборону в течение 58 суток. Руководил обороной Яков Павлов. Дом стал олицетворением героизма, стойкости и мужества советских солдат. По мотивам этих событий снят фильм Федора Бондарчука «Сталинград». Бронебойщик Тургунов воевал с 1941 года, подбил немало танков и бронетранспортеров противника, и когда его часть была переброшена на Сталинградский фронт, он был уже опытным и обстрелянным солдатом. Но жестокие бои под Сталинградом он запомнил на всю жизнь. Здесь в первый бой ему пришлось вступить по дороге на фронт. На одной узловой станции было настоящее столпотворение: множество эвакуированных, раненых. На путях стояли теплушки, в которых ревели коровы, санитары спешно грузили раненых в передвижной госпиталь.

Внезапно на большой высоте появился самолет-разведчик «Фокке-Вульф-189». Зенитные расчеты, прикрывавшие станцию, тут же заработали: тонкие хищные дула пушек без толку обводили небосклон на 360 градусов. Зенитчики усиленно работали механизмами наводки, ловя в прицел немецкий самолет, но... не стреляли. Следовавшие на переформирование бойцы с удивлением следили за происходящим.

— Вы что, тренируетесь или пугаете его? Что же вы его не собьете? — не выдержал командир.

— Снаряды не того калибра...

Пушки производства шведской фирмы «Бофорс» поступили в эстонскую армию перед самым присоединением Эстонии к СССР. Боеприпасов к ним не было. В дикой запарке тех страшных дней несколько таких пушек попали в войска. Двухфюзеляжный самолет пронесся над батареей, строча пока только из пулеметов. Зенитчики разбегались, отвечая скупыми выстрелами… из карабинов. На станции началась паника, люди разбегались кто куда. Осмелевший воздушный бандит начал охотиться на людей. Расчет противотанкового ружья Камолжона Тургунова быстро изготовился к стрельбе. Поставив ружье на спину напарника, он открыл огонь. Отдача мощного 14,5 мм патрона сразу отбила ему плечо, но он, рассчитав упреждение, первыми же двумя выстрелами повредил левый двигатель. Немец заложил крутой вираж и отвернул в сторону, набирая высоту и оставляя дымный след. Камолжон выпустил вдогонку оставшиеся патроны. Раздался сильнейший взрыв…

Подобных нелепостей тогда хватало. Писатель Валентин Пикуль в своем последнем неоконченном романе «Барбаросса» писал, что, когда на счету было каждое орудие, каждая винтовка, на станции Сталинград обнаружили бесхозный эшелон с тремя сотнями новеньких пушек. Однажды под разгрузку поставили эшелон с металлоломом, один из вагонов оказался заполнен… золотыми слитками. Вермахту также приходилось нелегко: авиационные и танковые генералы жаловались генерал-фельдмаршалу Паулюсу на нарастающее сопротивление русских, на потери, отсутствие зимней формы и даже на... полевых мышей, которые проникали внутрь, портили электропроводку и оборудование. Грызуны разносили степную туляремию, вшей и прочие болезни.

«Я же не могу поставить десяток мышеловок возле каждого танка», — сказал один из генералов. Потери фашистов росли, но они упорно продвигались вперед, бомбили город и оборонительные позиции. Горожане рыли щели и убежища, готовясь встретить врага. Наши войска вели сдерживающие оборонительные бои, периодически переходили в контратаки.

— В те страшные дни меня удивляло, что у немцев почти не было ручного противотанкового оружия. Видать, фашистская армия не собиралась вести оборонительные бои. Немецкие конструкторы начали работать над этим только тогда, когда выявилось явное превосходство наших танков Т-34, и фаустпатроны (предтечи реактивного гранатомета) появились у них только в конце войны. Помню еще, иногда против нас действовали итальянцы,

— вспоминает Камолжон Тургунов, — воевать они не хотели, и в атаку шли из-под палки, а при случае с удовольствием сдавались в плен. С немцами они не ладили, при случае могли затеять и драку с «союзниками». Постепенно обстановка накалялась. На подступах к Волге шли отчаянные уличные бои. Дома превращались в крепости. Мы заняли оборону в одном из домов, со всех сторон нас окружали фашисты. Сзади была река Волга. Мы отбивали атаку за атакой.

Взаимодействие у немцев было отработано четко: пехота шла под прикрытием танков, которые били из пушек по верхним этажам, уничтожая пулеметы, пехота же старалась выявить и вывести из строя противотанковые средства. Приходилось то и дело менять позиции — ползти с тяжеленным ПТРС от одного окна к другому. Как-то раз немецкие автоматчики прикрывали танк и не давали нам высунуться, строча из автоматов. Мы с напарником перешли в другое крыло дома. Отсюда моторная часть Т-4 была видна, как на ладони, и я подбил его в упор. Немецкие танки были оснащены карбюраторными двигателями и ходили на высокооктановом бензине. Танк заполыхал, экипаж выскочить не успел. Разбегающуюся пехоту мы перебили из автоматов. Доходило и до рукопашной...

В подвале дома прятались около двух десятков женщин. Как-то раз после такого жаркого боя раздался истошный плач младенца — родилась девочка. Ее назвали Зиной. Ребенок был настолько слабый, что мать уже выкопала для нее небольшую могилу, но девочку все-таки выходили. Всем взводом бойцы делились с женщинами, чем могли, приносили смешавшуюся с песком муку с элеватора, который находился неподалеку, а женщины пекли из нее лепешки. Вражеские снайперы зорко следили за этими передвижениями и уложили не одного бойца. Порой товарища прикрывали огнем всего взвода. Из небольшой трубы сюда просачивалась вода. С того берега доставляли боеприпасы, а иногда и провиант. Камолжон-ота помнил, как Зиночка засыпала на его черных от пороховой гари руках, а он при этом еще набивал патронами диски автомата ППШ. Сам он дремал урывками, в перерывах между атаками, склонив голову на противотанковое ружье. Этот кошмар длился 58 дней и ночей.

После Сталинградской битвы Тургунов освобождал Украину, Белоруссию, многие города Европы. Победу встретил в Магдебурге. Вернувшись домой, работал трактористом в родном колхозе.