В редакцию Псковского агентства информации обратился 30-летний Сергей, заявивший, что он принимал участие в боевых действиях на юго-востоке Украины на стороне ополченцев ДНР и ЛНР. По словам Сергея, на Донбассе он получил ранение и приехал в Псковскую область, чтобы пройти лечение в родном Острове. В интервью ПАИ он рассказал о том, что заставило его поехать добровольцем на Украину, как выглядит эта война глазами участника, и каково, по его мнению, будущее непризнанной Донецкой народной республики.
«На войне кто не боится – у того с головой не всё в порядке»
- Почему вы решили ехать на Донбасс?
- Потому что надоело смотреть на убийство детей, женщин. У меня папа офицер, я так воспитан, мне это не безразлично. Там не было у меня ни родных, ни друзей. Просто поехал потому, что там такие же люди русские.
- Вас не смущает, что это война против братьев-славян?
- Эти «братья-славяне» - наркоманы. Я их видел вживую: они обдолбанные. Я не считаю наркомана своим братом. Им мозги там так проканифолили… Они нас ненавидят! Бандеровская мразь, которая нас ненавидела несколько поколений назад, нас так же ненавидит, и добровольно идет воевать. Они добровольно идут поднимать на нас оружие! Я не ехал туда с целью убивать. Я ехал защитить детей, женщин, помочь им.
- Вам приходилось участвовать в реальных боях, стрелять на поражение? Какой бой больше всего запомнился?
- Самый запоминающийся бой был в Степановке, это около 6 километров от границы с Россией. Я был снайпером. Самый замес там был: думал, что всё. А потом только их гнали в основном, оборонительный бой был только в Степановке.
- Вы ехали на войну намереваясь стать снайпером?
- Я раньше служил в отряде милиции особого назначения города Москвы на должности милиционер-боец, другая должность – снайпер (в боевых условиях), но я не хвастался этим на Донбассе. Думал: что скажут делать, то и буду делать. Я же первый раз на войне был, не знаю ничего. Спросили, из чего стрелял, ответил - из СВ-96 (антиснайперская винтовка). Тогда мне дали СВД, я с ней тоже работал на полигонах.
- Когда вы ехали туда, что вы чувствовали?
- Конечно, страшно было ехать. На войне кто не боится – у того с головой не всё в порядке. И больше всего было страшно, когда границу с Россией пересекли: нас везли на автобусах в Донецк, мы без оружия, прикрывали две машины, то есть при нападении мы бы даже ответить не смогли.
Ещё страшно было, что осколком оторвёт руку или ногу, в плен попасть боялся. Друзья ещё спрашивали: «Зачем снайперу граната?» А у меня специально с собой были две были наступательные: Ф-1 и РГН для «укропов», и одна для себя – РГД-5.
- Как вы думаете, в связи с чем в последнее время обозначился явный перелом в боевых действиях в пользу ополченцев?
- Сломали мы их дух, у них уничтожено около 68% боевой техники, около 70% самолётов и вертолётов: это по телевизору говорили. А дух сломлен потому, что у них много наёмников. Мы-то воюем за идею, а они - за деньги! Я не копейки не получил там, я не ехал с целью наживы. Говорили, что я состою в армии Новороссии, но там не так, как на гражданке. Может не быть возможности деньги привезти, нет коридора открытого, там же не начисляют зарплату на карточки. Мне деньги без разницы были, кормили нас хорошо, форму раздобыл: с миру по нитке - голому рубаха… Сигареты выдавали, что дарили, что трофеи... А зачем на войне деньги, в принципе?
«Местные относились к нам, как к партизанам в войну»
- Как к вам местные жители относились?
- Очень хорошо. После отступления от Степановки мы приехали ночью в Первомайку. Местные проснулись и очень испугались, увидев бойцов и машины. Спрашивали, откуда мы: вдруг украинцы… Мы говорили, что ополченцы. Тогда одна девушка кукурузу отварила, другая помидоры и огурцы вынесла.
Местные относились к нам, как к партизанам в войну. И нам казалось, что мы такие: форма у всех разная, у кого натовская, у кого пиксельная, кто просто в гражданке с разгрузкой…
Были там и предатели, которым деньги заплатят, чтобы они сообщили наше местоположение, и всё. Бывает, машина приезжает, вроде гражданская, по документам местные. А потом уезжает, и через несколько минут начинают бомбить. Непонятно, кто из них предатель…
- А люди, которые приехали на войну с целью заработать, среди ополченцев были?
- Нет. Ни одного человека я не видел, чтобы он приехал ради наживы. Тут на гражданке многие об этом говорят, обидно. Со всей России приезжают люди, один был из Узбекистана, один - из Казахстана, много москвичей, питерцев, из Новосибирска, Харькова, Владивостока… А псковичей я там не встречал. Говорят, они в ЛНР были, а я - в ДНР. Я искал, конечно, земляков, хотелось увидеть, обнять.
- Вы не опасаетесь, что можете стать в России фигурантом уголовного дела по ст. 359 УК РФ – «Наёмничество»?
- Я не наёмник, я - доброволец. Если бы мне светила статья за наёмничество, уже закрыли бы давно. Когда уезжали оттуда, к нам из ФСБ подходили, переписывали наши данные. Если бы хотели, мне бы уже давно припаяли какую-нибудь статью. Я не боялся и не боюсь показывать своё лицо: кого мне боятся в своём доме, в своём государстве? Я и фамилию прошу не афишировать, потому что мало ли что: могут бить по близким, а у меня сестра двоюродная, брат. Те, кому надо, всё и так поймут.
Россияне платили по 10 тысяч проводникам, чтобы их провели от границы РФ до Славянска. Сами платили деньги, чтобы умереть. Какие мы наёмники? Наёмники воюют на той стороне. Я и негров видел в прицел, мне просто тогда стрелять нельзя было. Документы находили то ли чешские, то ли польские, были и украинские паспорта. То, что США им только сейчас начали поставлять оружие - бред, потому стреляли по нам из винтовок, которые намного лучше чем СВД, я видел патроны - таких в России нет на вооружении.
- Как ваши родственники отнеслись к вашему решению поехать на войну?
- Очень отрицательно родственники отнеслись. Думали, что меня зомбировали. Я раньше в Москве работал риэлтором, утром чашку кофе выпивал, закуривал сигарету и садился за компьютер, я работал сам на себя. И попутно смотрел новости, нашёл сайты, где добровольцев набирают. Я записался на сайте «Доброволец.орг». Списался с ними, около месяца ушло, пока на всех вышел, выслал анкету на сайт.
Я сказал родственникам 14 июля, что собираюсь ехать. С братом тогда сильно поругался, сестра более-менее спокойно отнеслась. Когда уже оттуда звонил, брат на меня злой был, сказал: «Потом поговорим…». Сестра боялась мне звонить: мало ли что со мной случилось. Я сам звонил постоянно, в соцсетях писал, сообщал, что живой и здоровый.
Связь там зависела от света. Вышку МТС разбомбили, надо было в другой район уезжать, чтобы позвонить. Во время боя всё выключали. Когда ехали на Украину, мобильники заворачивали в четыре слоя фольги – чтобы не выследили по сигналу. «Укропы» секут мобильники, они дают сразу миномётную батарею, но их тоже могут накрыть, если по одному сигналу засекают. Если они засекают скопление людей, где куча мобильных телефонов, то сразу это место накрывают «Градами», минометами. А ради одного сигнала они не будут собой рисковать. Я научился проверять, слушают телефон или нет, рацию нашу они тоже слушали. Мы дезинформацию по ней давали.
«Есть среди нас и такие, кто до Вашингтона хочет добраться»
- Какое оружие используют украинские военные?
- «Гвоздики», «Акации», миномёты, «Васильки», фосфорные бомбы, «Грады», «Ураганы». Если снаряд попадает в дом, его полностью нет - с пятого этажа до первого. По мне «Ураганом» не работали, если бы это случилось - я бы тогда и не говорил с вами. Но я видел последствия. Если в маленькую деревню, где около 20 домов, ударит «Град» - остаётся 3-5 домов. В Степановке больше нет школы, из-за меня и других снайперов сожгли садик - ударили в крышу. Ребята говорили, что и фосфором работали.
- На Донбассе ведутся контактные бои, или там воюет исключительно артиллерия?
- Есть зачистки города – это контактный бой. Добровольцы в основном – люди, уже давно отслужили в армии. В шеренгу строиться не умеют, приказы не понимают простейшие. Тактику ведения боя объясняют те, кто сам уже воевал. Парнишку 18-летнего туда конечно не возьмут, а 20-летнего – да. И там не стыдно просить, чтобы научили воевать. В бою мы должны закрывать спины друга, от этого зависит жизнь. Я, как снайпер, смотрел за ребятами: кто упал, кто ранен – мало ли что. Я спасу его - он спасёт меня.
- Как вы думаете, как будет разрешаться ситуация на юго-востоке Украины?
- Как минимум - это гнать до Днепра их. Очень многие говорят, что всех этих выродков бандеровских надо выжигать. Я считаю, что это выродки, а не люди. К нам дед подходил, он плакал и просил прощения за то, что их не добили в своё время. Если Европа будет дальше рыпаться, то пацаны их ещё дальше будут гнать. У нас такая шутка была: «Ещё в Ла-Манше искупаемся, нормально всё будет». Есть среди нас и такие, кто до Вашингтона хочет добраться.
- Ополченцы не хотят перемирия?
- Если бы там убили моих близких - я бы не хотел перемирия. Я бы стал мстить. Я не пойму этой войны, если Донбасс войдёт обратно в Украину. Я считаю всех ополченцев россиянами, а не украинцами. Я сдружился там со многими, люди там лучше, чем в Псковской области и Москве. Там всё открыто, там нет вранья, лицемерия. В лицо скажут, если ты неправ, чтобы мог исправиться, а не за спиной. По-честному там всё очень, героизм у людей, они стоят до конца. Одна продавщица как-то попросила парня говорить по-русски: «Я твой язык фашистский не понимаю». Местные переводить с украинского не хотят, говорят, что всю жизнь общались на русском языке. Там живут такие же русские люди. Я считаю, надо было Донбасс сразу брать вместе с Крымом, и похрен эти санкции.
- Как вы думаете, когда закончится это противостояние?
- Когда они отдадут Донбасс, Харьков, Одессу, когда власть сменится. Всю территорию Донецкой и Луганской области надо забирать, и тогда Новороссия станет автономной, ни от кого не будет зависеть, ни от России, ни от Украины. Там есть выход к морю, есть промышленность, хоть там и разбомбили всё «укропы».
Там никто не хочет убивать, ополченцы просто хотят прогнать эту нечисть с земли русской.
- Возможен ли мирный договор?
- Можно договориться мирным путём, но ДНР и ЛНР не останутся в составе Украины. Луганск сейчас город-призрак. Люди только за отсоединение будут воевать. Я очень хочу, чтобы Новороссия либо вошла в состав России, либо стала отдельной республикой. Тогда я поеду и получу там второе гражданство. Мне там очень понравилось: природа, комаров мало.
- Как вы считаете, что будет, если война затянется до зимы?
- Хохлы помёрзнут. А ополченцам Россия-матушка помогает, гуманитарную помощь шлют. Я сам накуплю ребятам формы тёплой, сколько смогу увезти, когда буду возвращаться.
«Надо ещё бы и Аляску забрать, а то у американцев что-то земли много стало»
- Вы собираетесь вернуться на Донбасс?
- Да. Каждое дело надо доводить до конца.
- Могли ли вы раньше представить, что отправитесь на войну?
- Нет, для меня это не характерно. Я не думал, что сорвусь и поеду. Тем более, когда анкету отправил, и пришло одобрение, стало страшно. Я мог отказаться, мне говорили: не уезжай. Мог уйти. Но если я решился, надо делать дело до конца, какой я тогда нахер мужик, если буду сомневаться в своих решениях.
В мае я ещё думал, что они постреляют и успокоятся. Когда на Майдане всё это происходило, я думал: «Вот дебилы, на морозе скачут!» Меня в мороз на улицу не выгонишь, я в мороз лучше дома посижу.
- Что вы думаете о последнем заявлении Игоря Стрелкова на пресс-конференции в Москве [экс-командующий войсками ДНР заявил, что пока не собирается возвращаться на Донбасс и призвал поддержать Владимира Путина и не допустить «московского майдана» - ПАИ]?
- Путин хороший мужик, он хороший президент. Он поднял страну, у нас мир сейчас, нет войны в Чечне. Стрелков всё правильно сказал, он мужик очень хороший. Слухи ходят, что он из Великих Лук родом. Он оборонял Славянск, сделал много для Новоросиии, вывел много людей оттуда, действовал по справедливости. Он готовил оборону Донецка. Я могу его назвать МУЖИКОМ, где все буквы в этом слове большие, а не только первая.
Я его не видел вживую, но у меня к нему огромное уважение, он Человек с большой буквы. Поддерживаю его позицию полностью и позицию нашего президента. Если вам не нравится что-то, езжайте в другую страну жить. Наш президент сейчас поставил Америку и НАТО на место. Надо ещё бы и Аляску забрать, а то у американцев что-то земли много стало.
Беседовала Ульяна ЛОВЫГИНА