Больше года я искала могилу погибшего в 1943 году дяди Евгения Дроздова. В похоронке было сказано лишь: погиб под деревней Креплянка Калининской области. Поиски в интернете ничего не дали, ответ я получила лишь из Центрального архива министерства обороны — через восемь месяцев после обращения. Видимо, запросов туда поступает масса.

В ответе было сказано, что Евгений Дроздов действительно похоронен под деревней Креплянка, только теперь это Великолукский район Псковской области. И было добавлено, что более подробную информацию я получу из Псковского облвоенкомата. И, правда, оттуда быстро пришло письмо, уведомляющее, что захоронения из Креплянки в 60-х годах перенесены на братское кладбище Великих Лук, и ещё — что имя его будет увековечено на памятной доске.

Мой долг — побывать на его могиле. Как сказала мне одна пожилая женщина, которой я рассказала о своих намерениях: «А-а, кровь зовёт. Значит, надо ехать». Шестого мая мы отправились в путь — на машине, через четыре области — Архангельскую, Вологодскую, Новгородскую и Псковскую. Самый ужасный дорожный отрезок — от Устюжны (это ещё Вологодская область) до Пестово (Новгородская). Когда-то тут был асфальт, а теперь дорожное полотно очень напоминает никогда не грейдированную грунтовку. А от Пестово уже пошли внутриобластные дороги, точно такие же, как у нас, то есть в бесконечных асфальтовых заплатах и дырках. Дорожные указатели, подсказывающие, в каком направлении двигаться к очередному райцентру, весьма редки, и в результате мы блуждали практически в каждом городке, везде пришлось спрашивать дорогу у местных автомобилистов.

В нескольких десятках километров от Новгорода дорога вдруг выскочила на федеральную трассу Москва — Санкт-Петербург. Четырёхполосная магистраль загружена до предела: бесконечным потоком идут фуры, мчатся мощные внедорожники и прочая автомобильная мелочь, отнюдь не класса «Жигулей». О густоте движения свидетельствует такой факт: в одном месте шли ремонтные работы, так пробка растянулась на несколько километров.

Великий Новгород оказался ухоженным, чистым, нарядным городом, по крайней мере, в центре. Так хотелось погулять по его зелёным улицам, тем более, что погода была тёплой и солнечной, но некогда — сегодня нас ждёт Псков.

Псков встретил дождём. Приехали поздним вечером — тем более не до гуляний. А утром встали — на улице всего плюс четыре градуса. Но невозможно уехать из этого старинного города, не побывав хотя бы в знаменитом Псковском кремле! Он поразил — толщиной стен, величием и удивительным мастерством древних строителей. А теперь — в Великие Луки, это ещё почти 300 километров. Федеральная трасса Санкт-Петербург — Киев в выходной день была заметно пуста и не так поражала воображение, как московская, да и сама она не так великолепна и нарядна. Вдруг — указатель: Пушкинские Горы, всего пара десятков километров. Быть на Псковщине и не посетить сельцо Михайловское — непростительно. Решительно сворачиваем в сторону пушкинского имения.

Холодно, ветрено, но посетителей в Михайловском довольно много. Место — великолепное, музейный комплекс окружает не просто парк, а настоящий лес, домики же самого музея стоят на берегу разлившейся от края до края реки Сороть, просторы с берега — необыкновенные, а позади — зелёные поля, пруды, красота — дух захватывает. И чувствуется особая атмосфера — покоя, чистоты, тишины, кажется, вот сейчас на тропинке покажется сам Александр Сергеевич — верхом на лошади.

Усадебный комплекс во время войны был разрушен немцами до основания. Специально, при отступлении. Бои здесь шли жестокие. Так что дом Пушкиных и домик Арины Родионовны восстановлены по сохранившимся чертежам и фотографиям. Из подлинных вещей великого поэта — только его рукописные страницы под стеклом, остальное — вещи той эпохи. Здесь впечатляет не сам дом-музей, а именно атмосфера остановившегося времени, здесь забываешь обо всех проблемах, хочется дышать и вспоминать:

…Вновь я посетил
Тот уголок земли, где я провёл
Изгнанником два года незаметных.
Уж десять лет ушло с тех пор – и много
Переменилось в жизни для меня,
И сам, покорный общему закону,
Переменился я – но здесь опять
Минувшее меня объемлет живо,
И кажется, вечор ещё бродил
Я в этих рощах…
А ещё так бы желательно посетить могилу поэта в Святогорском монастыре, Тригорское, где родились самые знаменитые строчки о любви:
Я вас любил,
Любовь ещё, быть может,
В душе моей угасла не совсем…

Но уже нет времени — надо спешить. Но вот и Великие Луки — приличный такой город, тысяч сто, наверное, населения. Братское кладбище нашли без труда. Это действительно кладбище, есть там и именные могилы, но в основном — братские, на которых стоят обелиски памяти такого-то стрелкового полка или танковой бригады. Но вряд ли в этой могиле покоятся бренные останки именно солдат стрелкового полка, понятно, что похоронены (или перезахоронены) там просто воины. Дата гибели у всех одна — 1943 год.

На кладбище удивительно тихо, но настолько тягостна сама атмосфера, то ли оттого, что на небольшом пространстве тысячи людей захоронены, то ли оттого, что многие так и остались неизвестными, то ли оттого, что души многих солдат не нашли упокоения, но эту атмосферу почувствовала не только я, но и мои молодые спутники — дочь и зять.

У входа на специальных подставках установлены мемориальные таблицы с фамилиями. Их не так много, а погибли под Великими Луками тысячи, значит, множество солдат лежит неопознанными, из тех, на кого приходили сообщения «пропал без вести». Ищу Дроздова Евгения Семёновича. Нет! Потом замечаю совсем свежую стойку, в ней — несколько табличек, остальные — пустые. Читаю: сержант Дроздов Е. С., погиб 11 ноября 1943 года…Значит, правильно написал псковский военком. Предполагаю, что, как и я, люди ищут своих родных, выявляются всё новые фамилии тех, кто покоится на этом братском кладбище, поэтому и появляются новые таблички…Через 68 лет после Победы…

…Ему было всего 22 года, когда он погиб, задолго до моего дня рождения. Но отчего так больно и так тяжело находиться рядом с этими могилами? Отчего так болит душа?

Назад мы возвращались 8 мая, уже исключительно внутриобластными дорогами. И обратили внимание, что в каждой маленькой деревушке есть обелиск или памятник, причём не обязательно в самой деревне, а в поле, на пригорке, в лесочке. То братские могилы солдат Великой Отечественной, погибших на псковской земле.

И напоследок не могу не поделиться с читателями рассказом коллеги, главного редактора одной из архангельских газет. 9 мая она была в Риге. Там это рабочий день, но жители столицы Латвии, причём не только русские, отметили его как протест правительству страны. Множество машин были украшены российскими флагами и надписями «Спасибо деду за Победу». А её деду, 89-летнему ветерану, вышедшему на улицу со всеми регалиями, на каждом шагу преподносили живые цветы и благодарили за Победу. Сам же памятник советскому солдату, много раз осквернённый, был просто завален живыми цветами… Значит, не у всех отшибло память, ещё помнит мир спасённый…

Людмила Кузнецова
с. Верхняя Тойма
Архангельской области