В то время, когда я пришел на работу завучем в школу № 49, ее новый директор Анатолий Петрович Дорофеев возвел пристройку к этой школе на 12 классных комнат. В этой пристройке решили разместить учащихся начальной школы. Да, вот беда, не было школьных парт. Тогда школам да и другим учреждениям оборудование поставлялось в соответствии с разнарядкой, а её-то и не было.
На Псковщине школьные парты выпускал Стругокрасненский промкомбинат. Тогда А. П. Дорофеев отправил меня в Псков в областной отдел народного образования, чтобы я добился разнарядки на парты. Разнарядка разнарядкой, а на носу 1 сентября, нужно сажать детей за парты, а их - нет. Приехал я в Псков, зашёл в облоно. Несмотря на занятость, заведующий Михаил Леонидович Воскресенский принял меня. За столом сидел черноволосый человек с умными глазами и высоким лбом. Встретил он меня приветливо, расспросил о школе, её проблемах, что нового в школе, как живут железнодорожные школы в Великих Луках, чувствовалось, что это интеллигентный человек с большим жизненным опытом. Проблемы нашей школы он решил, не вставая из-за стола: вызвал ответственного за материальное обеспечение учебных заведений области и дал указание выделить нам необходимое количество школьных парт. При этом он сказал, что транспортом (железнодорожным составом) помочь не может, так как это не в его компетенции. К слову сказать, из облоно я сразу отправился в отделение Октябрьской железной дороги, где меня принял первый заместитель начальника отделения Николай Степанович Густов, который при мне по селектору вызвал диспетчера и дал указание выделить 49-й школе необходимое количество товарных вагонов. Николай Степанович - прекрасный, интеллигентный, требовательный руководитель. Мне пришлось с ним общаться, и тогда когда он был заместителем, а затем начальником Псковского отделения Октябрьской железной дороги, и заместителем начальника Октябрьской железной дороги. Меня всегда поражала его доброжелательность, вдумчивость при принятии ответственных решений, твердость и человечность. Вообще мне в жизни везло на встречи с хорошими людьми.
После посещения Михаила Леонидовича я узнал, что он был активным участником партизанского движения на Псковщине - комиссаром бригады, которой командовал Герой Советского Союза Александр Викторович Герман. Вскоре мне в руки попалась книга «Герман ведёт бригаду». Ее автор - Михаил Леонидович Воскресенский.
Когда я читал книгу «Герман ведёт бригаду», то обратил внимание на главу «Братья Мигровы», эту фамилию мне приходилось слышать. Будучи директором школы-интерната для детей-сирот, я часто бывал на подшефном заводе «Реостат» (если не сказать - почти ежедневно), который оказывал школе большую помощь. Приходилось общаться с руководством завода, рабочими. Там-то я и столкнулся с этой фамилией. Мне рассказывали работники завода о бывшем главном инженере Алексее Андреевиче Мигрове (в то время он уже работал директором завода щелочных аккумуляторов). Характеристики были только восторженными - честный, отзывчивый, добрый, строгий, но справедливый, отличный специалист.
Рассказывали, что, если оказывалась неисправность в станке, то он снимал пиджак и сам устранял неисправность, он был и хорошим организатором производства. А с А. А. Мигровым я столкнулся в то время, когда его избрали председателем исполкома городского Совета. Я в то время был заведующим городским отделом народного образования. Четырнадцать лет я проработал под руководством этого человека, постоянно бывая свидетелем его мудрости, честности, скромности, умения глядеть вглубь проблемы, доброты и вместе с тем строгости и требовательности. Я многое почерпнул от Алексея Андреевича и считаю себя по сей день его учеником. Он был очень скромным человеком, о своих родственниках (а братья Мигровы - это были Андрей Иванович - отец и его брат - Александр Иванович) рассказывал очень скупо.
Андрей Иванович был командиром отряда в партизанской бригаде А. В. Германа, а Александр Иванович комиссаром другого отряда. Об их подвигах писал не только М. Л. Воскресенский, но во многих боевых операциях, описанных в сборнике «Непокорённая земля псковская», встречаются их имена. Позже, когда я был заместителем А. А. Мигрова в администрации Великих Лук, мы бывали в Новоржевской деревне Житница, где бригада Германа вступила в решающий бой с фашистами, где погиб комбриг. На вершине Житницкого холма первым из бригады погиб комиссар 47-го отряда Александр Иванович Мигров, который шёл впереди отряда и возглавлял его.
Меня заинтересовал образ комбрига. Я начал собирать материал о нем. Прежде всего, перечитал книгу М. Л. Воскресенского «Герман ведёт бригаду» и ознакомился с материалами сборника «Непокорённая земля псковская», где дан обширный материал о партизанском движении на Псковщине, в том числе и о 3-й партизанской бригаде, которой командовал А. В. Герман. В числе книг о партизанах-псковичах: И. Г. Косенкова и П. А. Васильева «Житницкая трагедия», Николая Мосолова «Легендами овеянный», Владимира Дягилева «Легендарный комбриг», В. И. Бекеша «Не забыты имена героев», И. В. Виноградова «Партизанская война на Псковщине», Г. Ф. Сарченко «В строю бессмертных»,
В. А. Киселева «Герои огненных лет». Совершенно случайно мне попался на глаза рассказ Михаила Зощенко «Неуловимый отряд товарища Германа». Вот уж я не думал, что известный писатель-сатирик обратится к данной теме. Всё это, и личные встречи с теми, кто служил в 3-й партизанской бригаде, я обобщил и сегодня, накануне семидесятилетия со дня гибели А. В. Германа, хочу познакомить великолучан с этим замечательным человеком.
Так, кто же такой - Александр Викторович Герман?
Командир партизанской бригады
Герман Александр Викторович родился в 1915 г. в Ленинграде. Русский. Член КПСС с 1942 г. Перед войной несколько лет жил и учился в Москве. В столице окончил Военную академию им. М. В. Фрунзе. С июля 1941 года - на Северо-Западном фронте. С августа 1941 года - в партизанских отрядах Ленинградской области. С июня 1942 года ­командир 3-й партизанской бригады. 6 сентября 1943 г. погиб в бою. Звание Героя Советского Союза ему присвоено посмертно 2 апреля 1944 г. Таким скупым языком записано в его послужном списке.
Старший лейтенант Александр Викторович Герман с женой и сыном до войны несколько лет жили в Москве на Большой Дорогомиловской улице в коммунальной квартире. Учился в Военной академии имени М. В. Фрунзе. В свободное время любил бродить по московским улицам, ходить в музеи. В такие часы он как бы соприкасался с историей столицы, ощущал ее дыхание.
Александр Герман получил хорошую подготовку для работы в армии. Это был тот случай, когда желание обучающегося совпадало с планами начальства. На второй месяц Великой Отечественной войны уехал из Москвы в войска Северо-Западного фронта. Вскоре отличился. Был награжден орденом Красного Знамени, который вручил ему командующий.
На фронте шли ожесточенные бои. Разгоралось и ширилось партизанское движение на территории, оккупированной врагом. Удары партизан были бы еще ощутимее, если бы в то время их отряды в достатке имели подготовленные военные кадры. Герман вполне подходил для этой работы. Он поддерживал связь с партизанами, получал через них разведданные для штаба фронта, находился в курсе многих их операций.
Как-то раз полковник, начальник отдела вызвал Германа к себе и объявил:
- Есть мнение послать вас, майор, для работы в партизанских отрядах Ленинградской области. Об этом нас просит штаб партизанского движения. Как сами относитесь к такому предложению?
- Возражений не имею, товарищ полковник. Я давно мечтаю о такой работе, - ответил Герман.
Так началась для Германа новая, сложная, полная опасностей жизнь в глубоком тылу врага. Военный талант молодого командира особенно ярко раскрылся, когда в июне 1942 года его назначили командиром 3-й партизанской бригады. Собственно, бригаду еще предстояло создать, а пока был отряд в 150 человек. Он-то и послужит ядром для формирования соединения. Начальником штаба назначили Ивана Васильевича Крылова, который стал товарищем и ближайшим помощником комбрига в разработке оперативно-диверсионных мероприятий. Герман и Крылов быстро сработались, и это во многом способствовало успешным действиям партизан.
3-я партизанская бригада действовала во многих оккупированных районах Ленинградской, Калининской и Псковской областей. До прихода партизан здесь фашисты возомнили себя хозяевами. Чувствуя свою безнаказанность, оккупанты глумились над советскими людьми, отбирали у местных жителей скот, птицу, угоняли людей в рабство. А тех, кто не подчинялся новому порядку, уничтожали.
- Иван Васильевич, пора ударить по фашистам, показать трудовым крестьянам, кто здесь настоящий хозяин, что советская власть помнит о них. Твои соображения? - настаивал Герман, обращаясь к начальнику штаба.
- Предлагаю на первых порах воспользоваться беспечностью гитлеровцев и, пока они нас не ожидают, напасть на гарнизон в селе.
Операция прошла успешно. Победа окрылила партизан, прибавила сил местным жителям. За короткое время партизаны бригады разгромили девять гитлеровских гарнизонов и 50 волостных управлений, пустили под откос несколько вражеских эшелонов.
Большие лесные массивы, пересеченная местность с множеством озер и болот позволяли партизанам наносить внезапные удары по фашистам, надежно укрывали от карателей, которые не могли применить против партизан тяжелую технику - танки, артиллерию. Как Герман и предполагал, активные боевые действия бригады подняли трудящихся ряда районов Ленинградской, Калининской и Псковской областей на вооруженную борьбу с захватчиками и их приспешниками. Многие из тех, кого партизаны спасли от угона в Германию, вступили в бригаду. Накапливался боевой опыт у партизан, росла численность бригады. За первые три месяца количество в ней бойцов утроилось. А к осени 1943 года за счет приема в бригаду местных жителей она уже насчитывала 2500 человек и превратилась в грозную силу.
Живой и общительный, твердый, когда речь заходила о выполнении приказов и о дисциплине, тактически грамотный комбриг стал любимцем бойцов. И у местного населения его авторитет был высок. «С нашим комбригом - не пропадем! За ним пойдем в огонь и в воду!» - говорили партизаны о Германе. И на это у них было основание. Каратели много раз пытались уничтожить бригаду, но Герман вовремя разгадывал их замыслы, уводил партизан из-под удара.
Боевая слава комбрига летела впереди партизанского соединения. Его имя наводило страх на захватчиков. И тому были веские причины. В феврале 1943 года партизаны, руководимые Германом, захватили железнодорожную станцию Подсевы и несколько суток удерживали ее. В то же время подрывники взорвали мост через реку Уза. На этом участке дороги девять суток не ходили вражеские воинские эшелоны.
Выполняя приказ Ленинградского штаба партизанского движения, 3-я бригада нанесла несколько ударов по важнейшей для гитлеровцев железной дороге Старая Русса - Псков, вывела ее на длительное время из строя. Тщательно разработав операцию, Герман повел бригаду рейдом по тылам врага. Местные жители хорошо помнят, как в августе 1943 года партизаны нанесли сильнейший удар по линии Псков - Порхов. В одну ночь они взорвали пять железнодорожных мостов. Из них один через реку Кебь, около Пскова. После этого железная дорога не работала двенадцать суток. Народные мстители сожгли немецкие склады горючего в Порхове, Пушкинских Горах, взорвали порховскую немецкую комендатуру.
Как доносилось в штаб партизанского движения, каждый месяц подрывники 3-й бригады пускали под откос 10-12 вражеских эшелонов с живой силой и военной техникой. В одном из документов тех лет говорится: «Бригадой под командованием Германа с июня 1942 года по сентябрь 1943 года уничтожено 9652 гитлеровца, совершено 44 крушения железнодорожных эшелонов с живой силой и техникой врага, взорван 31 железнодорожный мост, разгромлено 17 гарнизонов противника, до 70 волостных управлений». За каждой из приведенных цифр - бесстрашие партизан, мужество и опыт их командира. За умелое руководство боевыми операциями, самоотверженную работу по росту партизанских отрядов, личное мужество Александр Герман был награжден орденом Отечественной войны I степени.
В первых числах сентября, подготовив специальный аэродром, партизаны начали принимать с Большой земли транспорты с боеприпасами, оружием, медикаментами. А из тыловых районов отправляли раненых и больных.
Как-то раз неотложные дела задержали бригаду на одном месте на несколько суток. Гитлеровцы воспользовались этим. Стянув части СС, они окружили бригаду, после чего с самолета сбросили листовки, обещая партизанам сохранить жизнь, если они сложат оружие. Листовки адресовались непосредственно бойцам 3-й бригады. Видимо, фашисты давно выслеживали соединение.
Сообщили о листовках комбригу. Однако Герман не увидел повода для поспешных действий. Он трезво рассудил: у партизан имелось достаточно боеприпасов и сил, чтобы вырваться из окружения.
Летом 1943 года гитлеровцы начали подготовку очередного штурма Ленинграда. По железным и шоссейным дорогам перебрасывались людские ресурсы, вооружение, боевая техника, материальные средства. Партизанские формирования получили указание воспрепятствовать вражеским перегруппировкам, активизировать действия на коммуникациях гитлеровцев. С этой целью отряды, полки и бригады партизан начали на дальних подступах к городу так называемую «рельсовую войну» - массированное разрушение железнодорожных путей, ведущих к Ленинграду. После одновременного подрыва рельсов на участке станция Карамышево - станция Порхов четырьмя полками 3-й партизанской бригады гитлеровцы организовали против партизан самую мощную карательную экспедицию, выделив для нее 6 тысяч солдат из 358-й пехотной дивизии вермахта.
Врагу удалось окружить 3-ю партизанскую бригаду на границе двух областей - Ленинградской (Порховский район) и Калининской (Пушкиногорский район). Во второй половине дня 5 сентября 1943 года пехота противника при поддержке танков и артиллерии повела наступление против 1, 2 и 4-го полков бригады, оборонявшихся с северо-западного, западного и северо-восточного направлений. Лишь на участке обороны 3-го полка - он прикрывал южное направление - было относительно спокойно. Затишье на соротинском (южном) направлении не могло не беспокоить командование бригады. И оно приняло решение послать разведку к деревне Житнице через селения Бараны и Занеги, чтобы выяснить обстановку на этом участке фронта.
Разведка отправилась на выполнение задания во второй половине дня 5 сентября. А в 17 часов в деревне Шарихе на совещании комсостава бригады начальник разведки И. И. Панчежный докладывал о результатах вылазки. По его словам выходило (и на самом деле было так), что в деревне Житнице врага нет. Это было очень важно, так как на совещании решался вопрос: куда выводить бригаду - на север в Порховский район или на юг к Сороти в Новоржевский район, в горы и леса, где у партизан имелись базы продовольствия и боеприпасов, площадки для приема самолетов. Решили выводить бригаду из окружения на юг через деревню Житницу. При этом комбриг приказал И. И. Панчежному вечером еще раз разведать обстановку в направлении этого селения и доложить о результатах в 22.00.
Была ли послана разведка еще раз? На этот вопрос письменно ответил бывший командир 11-го штабного отряда бригады полковник в отставке К. В. Гвоздев. Он написал следующее: «Можно с уверенностью сказать (об этом свидетельствуют завязка и ход боя с карателями в деревне Житнице), что ... Иван Иванович не выполнил приказ командира». Бывший начальник штаба бригады, а после гибели А. В. Германа её командир Иван Васильевич Крылов вспоминает: «Оперируя данными разведки, мы приняли решение выходить из окружения через Житницу. Комбриг отдал приказ на марш, а не на разгром карателей в этой деревне - о том, что они появились там, мы не имели сведений. В противном случае мы готовили бы полки не к походу, а к ночному бою. При такой ситуации и боевые порядки были бы другими: пустили бы четвертый полк в обход вражеской засады, а не на штурм гарнизона Житницы с фронта вслед за третьим полком. В 23.30, когда мы подошли к деревне, каратели из Житницы встретили нас огнем. Для командования бригады и ее бойцов это было громом среди ясного неба.
Когда немцы появились в деревне? Сколько их? Каким оружием они располагают? Для комбрига и штаба эти вопросы были тайной за семью печатями. Перед Германом стоял трудный выбор: начинать ночной бой или обойти деревню вдоль речки Шернетки. Комбриг приказал штурмовать Житницу». Из архивных документов выяснилось, что в Житницу под вечер вошел батальон 640-го пехотного полка 358-й пехотной дивизии вермахта численностью 600-700 человек с одним танком, одним орудием, тремя крупнокалиберными пулеметами и минометами. Он был переброшен из гарнизона Вески на автомобилях.
Гитлеровцы успели подготовить полевую оборону, отрыть щели для личного состава, оборудовать пулеметные и другие позиции. Житницкий бой начался атакой 3-го полка под командованием Д. В. Худякова, имея примерно 500 человек, два станковых и более десятка ручных пулеметов и несколько минометов. Каратели встретили партизан яростным огнем. У них не стреляла только пушка - между воюющими сторонами было не более ста метров. Ценою огромных потерь - был убит 21 и ранено 24 партизана - полк очистил Житницу от карателей. Путь для выхода бригады из окружения был открыт. Но ... в бою за Житницу был ранен командир 3-го полка Д. В. Худяков, погибли его заместитель Г. Быков, начальник штаба полка
М. Байков и другие руководители. В командование полком вступил молодой и храбрый командир отряда Семен Пупышев. Он вывел полк из зоны огня, подобрал раненых и оружие (свое и трофейное), однако не выставил заслоны против засевших на высотах карателей. Противник использовал эту оплошность молодого партизанского командира и снова занял Житницу. Следовавший за 3-м полком 4-й партизанский полк попал под кинжальный пулеметный и минометный огонь и вынужден был залечь. Все попытки поднять его в атаку не имели успеха.
Дело в том, что 4-й полк был сформирован всего лишь в мае-июле 1943 года из местной молодежи. Его бойцы были недостаточно вооружены и обучены, еще ни разу не участвовали в наступательных и тем более ночных боях. В первые же минуты на житницком холме погиб комиссар 41-го отряда
А. Мигров, был ранен комиссар полка А. Ступаков. Первые жертвы, конечно же, подействовали на моральный дух молодых бойцов - они запаниковали, растерялись и командиры. Убедившись в том, что 4-й полк в атаку не поднять, комбриг приказал командиру штабного отряда К. В. Гвоздеву подготовить подчиненных к атаке, которую возглавит сам Герман. Позже комиссар бригады
М. Л. Воскресенский так напишет об этом: «Герман в развевающемся плаще, с высоко поднятым маузером, шёл в самой гуще атакующих. Все бежали, а он шёл твёрдо и, казалось, спокойно, точно шёл не навстречу густому потоку пуль, а навстречу ветру. Я находился рядом с Германом, оглядывался на него и восхищался им. «За Родину! За Ленинград!» - слышали партизаны звонкий голос комбрига. И это придавало им уверенности и сил. Атака «партизанской гвардии», как называли штабной отряд, была стремительной и дружной. Каратели, бросая убитых и раненых, оружие и снаряжение, снова бежали из деревни Житницы. Победа партизан была полной. Но дорогой ценой: ценой жизни комбрига Александра Викторовича Германа и свыше пятидесяти его боевых друзей».
В различных публикациях спорным оказался вопрос: сколько раз и куда был ранен комбриг? На основании архивных документов и воспоминаний боевых друзей Германа, шедших с ним в атаку, а после его гибели готовивших его тело к отправке в советский тыл, имеется попытка на него ответить. Не отставал от комбрига при атаке его адъютант Г. Лемешко. Уже достигли первых вражеских окопов у деревни, стали выкуривать из них засевших там гитлеровцев. В это время шальная пуля попала ему в голову. Падая от удара, Лемешко успел сказать комбригу: «Александр Викторович, я ранен». «Нина, помоги Грише», - приказал Герман сестричке Зиновьевой (Гвоздевой), шедшей поблизости. Сестра перевязала Лемешко, а разведчик Михаил Стрелец сопроводил его в безопасное место.
Вот как изложила этот эпизод Нина Николаевна Гвоздева: «Когда комбриг Герман вместе с Лемешко шел на пулеметную точку, Гриша сказал мне, что Александр Викторович ранен. Сестричка Шура Кузнеченко схватила Германа за руку и предложила перевязать его. Он отстранил ее и продолжал продвигаться вперед. В этот момент ранило Лемешко. Я осталась перевязывать его». В самом начале боя Герман был ранен пулей в ногу. Перевязав Лемешко, Нина побежала догонять группу Германа. И тут встретила раненого начальника штаба И. В. Крылова. Иван Васильевич был ранен пулей в обе щеки (поврежден язык, выбиты два зуба) и не мог говорить. Зиновьева сделала ему перевязку, а Герман потребовал укрыть его в безопасном месте. Когда Нина догнала комбрига, он спросил ее: «Ты на кого оставила Гришу?»
За раненого Крылова Герман не беспокоился - с ним был его адъютант Миша Синельников.
- Жаль парня, сколько ходили ... - он не договорил фразы. На его исхудавшем лице отразилась боль. Высокая фигура как-то обмякла, и Герман прислонился к изгороди, зажимая рукой бок. «Вы ранены, Александр Викторович?» - бросился к нему Костя Гвоздев. - «Пустяки, - отозвался комбриг, - осколок царапнул бок». Но тут же опустился на бревно, лежавшее вдоль изгороди. Проговорил: «Костя, не сбавляй темпа движения на Житницу, я вас догоню…» Осколок вошел в грудную клетку, в шестое межреберье и остался там. С перевязанной раной Герман продолжал вести группу штабных работников и бойцов штабного отряда в сторону деревенского пруда. Рядом находились медицинские сестры Нина Зиновьева и Шура Кузнеченко. Группа Германа продолжала продвигаться вдоль ряда елок, обрамлявших деревню с севера-запада. Раздалось несколько одиночных выстрелов. Были ранены зам. комбрига по разведке И. Панчежный, командир штабного отряда К. Гвоздев, его начштаба Н. Гудков, убита радистка Валя Буркова. «Когда мы с Германом подошли к ряду ёлок, - вспоминает бывший командир штабного отряда К. В. Гвоздев, - встретили командиров рот моего отряда Бабыкина и Заварина с пулеметными расчетами. Комбриг приказал вести пулеметные расчеты в обход деревни с севера-запада в направлении пруда, откуда раздавались пулеметные очереди гитлеровцев. Деревня горела. Я попросил комбрига задержаться в тени посадки. Но он продолжал идти вперед. В это время боец Желтов доложил, что за прудом ожил пулемет врага. Герман потребовал показать место фашистского пулеметчика. Я повторил свою просьбу не выходить на освещенную пожаром сторону посадки и одновременно поставил задачу Заварину на уничтожение вражеского пулемета. Не думал, что моя просьба будет последним обращением к комбригу. Только мы разошлись с группой Заварина, как раздалась пулеметная очередь. Находившийся в полусотне шагов от меня Герман начал падать. Шедший рядом с ним боец тоже упал сраженный пулеметной очередью, комбриг остался на поле боя. Почему это случилось?
Многие бойцы и командиры, шедшие в атаку рядом с Германом, или погибли, или были ранены, или оторвались от группы в силу других обстоятельств. И. В. Крылов, узнав, что Лемешко ранен, приказал Мише Синельникову отправиться к комбригу и не оставлять его одного, что бы с ним ни случилось в бою. Миша догнал группу Германа вовремя, раненный пулеметной очередью, комбриг упал. Синельников проверил пульс - пульс отсутствовал. Приложил ладонь ко рту - Герман не дышал, убедившись, что комбриг мертв, Синельников стал соображать, как вынести тело с поля боя. Для него, молодого и сильного, это не составляло особого труда. Однако раздалась пулеметная очередь - и Миша почувствовал кровь, теплым ручейком стекавшую за воротник гимнастерки. Он был ранен в шею, и вынести тело Германа теперь не мог. Он снял с погибшего командира планшетку с документами, пистолет и отправился к месту, где оставил раненого И. В. Крылова. Утром 6 сентября Крылов распорядился послать в Житницу три команды конных разведчиков, во что бы то ни стало найти тело Германа и любой ценой вывезти его в расположение бригады. Разведчики приблизились к деревне. Там гитлеровцы убирали трупы своих солдат. Только с наступлением темноты можно было решить поставленную разведчикам задачу. Иван Ломовцев вместе с местным подростком нашли тело комбрига у еловой посадки на окраине деревни. Командир взвода разведки Николай Бобров организовал местных жителей на рытье братской могилы и захоронение павших партизан. Тела комбрига Германа и шуры Кузнеченко, завернутые в плащ-палатки, уложили на телегу и повезли в деревню Никулино, где надеялись встретить бригадный госпиталь. Но бригада ушла из этих мест 6 сентября. Разведчик Иван Васильев из деревни Залужье сделал два гроба. Шуру Кузнеченко похоронили здесь же, а гроб с телом комбрига возили двое суток до прибытия самолета. В ночь на 10 сентября 1943 года тело А. В. Германа было отправлено на самолете По-2, пилотируемом П. Сабуровым, и доставлено в Валдай Новгородской области. При многочисленном стечении гражданских и военных гроб с телом комбрига 12 сентября был опущен в могилу, вырытую рядом с могилой другого прославленного партизанского комбрига-2 Николая Гри-горьевича Васильева, с которым плечо к плечу Александр Викторович Герман сражался с врагом в партизанском крае осенью 1942 года. На могилах комбригов установлены бронзовые бюсты. 3-я Ленинградская партизанская бригада после гибели А. В. Германа стала называться его именем. 2 апреля 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение заданий командования в борьбе против немецко-фашистских захватчиков в тылу противника и проявленные при этом отвагу и героизм Александру Викторовичу Герману присвоено звание Героя Советского Союза. На месте гибели комбрига Германа в деревне Житнице Новоржевского района установлена мемориальная доска с надписью: «Здесь 6 сентября 1943 года в жестоком бою с немецко-фашистскими захватчиками погиб партизанский комбриг, Герой Советского Союза Александр Викторович Герман».
6 сентября 2013 года исполнилось 70 лет с того боя, где погибли А. В. Герман и его соратники по борьбе с фашистами. Деревни Житницы не существует уже много лет. Мне приходилось вместе с Алексеем Андреевичем Мигровым с Житнического холма, где установлен мемориальный знак на месте гибели Александра Викторовича, через бывшую деревню со старыми сохранившимися яблонями, с травой, достигающей выше человеческого роста, опускаться в низину, где находятся могилы погибших партизан. Эти могилы всегда содержатся в порядке. Нужно отдать должное руководству Новоржевского района в том, что оно сохраняет и поддерживает память о героях-партизанах, на их примерах воспитывает молодежь.
Б. Ю. ХАНИН,
заслуженный учитель России