В четыре часа утра 22 июня 1941 года огромный механизм германской военной машины пришел в движение. В полдень 22 июня 1941 года ЦК партии и советское правительство обратились к народу с призывом встать на защиту Родины.

В этот же день Опочецкий райком партии и исполком организовали митинги в колхозах, МТС, промышленных предприятиях, в средних учебных заведениях. Тракторист Опочецкой МТС Федотов Иван сказал: «Мы, работники МТС, все возьмем оружие. Пусть знают немцы, что мы великое и непобедимое государство. Выпускница Опочецкого педтехникума, комсомолка Литвиненко говорила в тот день на митинге: «Если потребуется, то я ничем не уступлю мужчинам, так же без промаха буду бить врага».

23–25 июня в военный комиссариат стало поступать множество заявлений от опочан с просьбой направить их на фронт.

Тамара Калнин, ученица первой средней школы, одна из первых подала заявление отправить ее на краткосрочные курсы медсестер. «Я окончила школу и не могу сидеть, не помогая бить врага Родины. Хочу быть медсестрой и оказывать помощь раненым», – пишет Тамара.

Уже в первые дни войны Опочецкий райвоенкомат отправил в действующую армию свыше 800 человек, из них 50 коммунистов, остальные – комсомольцы и несоюзная молодежь.

К концу июня Опочецкий край почувствовал дыхание войны. Райком партии и исполком превратились в боевой штаб. Председатели сельских советов, партийные руководители колхозов, совхоза «Красный фронтовик», предприятий, школ и учреждений получали здесь конкретные указания, что и как делать.

В первых числах июля 1941 года Калининский обком партии дал указание об эвакуации в глубь страны государственных ценностей и скота. Первая и вторая Опочецкие МТС, Глубоковская и Духновская МТС, отправляли в глубь страны тракторы и другую сельхозтехнику. Начал эвакуацию льнозавод. Под руководством райкома партии формировались гурты коров и овец для отправки в тыл. Из Опочецкого района было эвакуировано 9 тыс. голов коров и овец колхозного стада в Ярославскую и Горьковскую области. С Советской площади ежедневно отправлялись подводы и машины с зерном и оборудованием.

В последних числах июня через город сплошным потоком потянулись толпы беженцев из Латвии, находя теплый прием для отдыха у опочан. В первых числах июля в поток влились обозы из Красногородска.

5 июля 1941 года прекратил финансовые операции Госбанк. Ценности Опочецкой конторы Госбанка были в сохранности доставлены в Госбанк Марийской АССР.

В этот же день началась массовая эвакуация населения города на восток.

В районе образована партийная группа для налаживания борьбы с оккупантами под руководством первого секретаря райкома партии Васильева Николая Васильевича, которая уже 10 июля составила Опочецкий подпольный райком партии.

Утром 9 июля передовые мотоциклетные части врага ворвались в город в районе Завеличья, стараясь захватить город с ходу. Наш старый Вал снова стал крепостью. В ночь на 10 июля наши части стали отходить в район высот Кудки – Лаптево.

10 июля 1941 года немецкие войска заняли город. На второй день на заборах, стенах зданий висели приказы и распоряжения со страшными словами «Расстрел», «За неподчинение – смертная казнь», «За нарушения – смерть».

В Опочке на общественных зданиях заколыхались штандарты с фашистской свастикой.

К началу зимы 1941 года гитлеровцы прочно обосновались в Опочке. На складах армейского значения концентрировались большие запасы провианта, оружия, взрывчатки. На улицах с июля месяца стали патрулировать гестаповцы и предатели – полицаи.

Начальником отделения полиции безопасности (СД) стал матерый нацист, опытный контрразведчик капитан Крезер. Создали оккупанты и крупную хозяйственную комендатуру во главе с майором Гофманом. Большинство должностей в комендатуре занимали русские. Следить за ними Крезер направил к Гофману Райхерта.

Одним из первых хозяйственных мероприятий, к которым приступил Гофман, был отбор рабочей силы из молодежи для отправки в Германию и образование команд по заготовке выборочного соснового леса для нужд Германии. Под командой и наблюдением немцев людей отправляли в лес, где они рубили указанные немцами деревья, а затем вытаскивали на себе к дорогам, или впрягали их вместо лошадей в подводу, которую грузили бревнами. Каждую «подводу» сопровождал конвоир, которому были даны неограниченные права.

На опочецкие деревни налагалась контрибуция металлом. Весь собранный ими металл вывезти к железнодорожной станции Опочка – от 1 до 5 тонн металлолома. Весь собранный металл – от консервных банок до чугунных кладбищенских крестов – подлежал отправке в Германию. Разрешалось вместо металла собирать макулатуру. За плохо выполненную работу или за отказ от нее налагались суровые меры наказания – заключение в концентрационный лагерь, за саботаж – расстрел. Все это выполнялось.

Штаб немецкой воинской части контролировал работу по вырубке отборного леса и отправке его в Германию, вел надсмотр строительства железной дороги со стороны Латвии. На строительстве дороги работала молодежь. Только так было возможно избежать отправки в Германию. Между собой говорили: «Лучше выполнять рабский труд на Родине дома, чем в Германии».

Немцы усиленно занимались «вербовкой» рабочей силы для отправки в Германию. По некоторым данным, из нашего района было насильственно угнано в Германию 430 человек.

В 1941 году начальник отделения полиции безопасности (СД) капитан Крезер указал о необходимости уничтожения еврейского населения. Начали с одиночных арестов, кончили массовыми. К концу 1941-го и в 1942 годах было арестовано все еврейское население Опочки, которое по некоторым обстоятельствам не могло эвакуироваться и было заключено в лагерь, который находился на окраине города по Островскому шоссе.

Первый массовый арест евреев, по показанию свидетельницы Котенко Варвары Степановны, в Опочке был произведен гестапо в августе 1941 года. Расстреляно около 100 человек. Проводились массовые аресты не только евреев, но и коммунистов, комсомольцев и всех подозреваемых.

В 1941–1942 годах было арестовано и расстреляно более 200 человек. Чтобы скрыть следы злодеяний, фашисты в 1943 году вскрывали массовые захоронения казненных, а прах их сжигали на кострах.

На Коммунальной улице в складском помещении немцы устроили пересыльный лагерь, вернее – пересыльную тюрьму. Об условиях заключенных можно только сказать – нечеловеческие. В стенах этой тюрьмы проводили зверские пытки: избивали резиновыми плетками, кололи под ногти иголками, резали тело лезвиями бритв, поджигали на голове волосы. Отдельные люди не могли выдержать страшных пыток и умирали.

За время оккупации района и города Опочки было расстреляно, по далеко неполным данным, 634 человека.

Много вреда народу нанесли фашистские холуи. Осенью 1941 года Иван Чемоданов из деревни Горелая Будка вместе со своим братом – уголовником Михаилом явились в Опочку к начальнику районной полиции и предложили свои услуги. Иван Чемоданов был рьяным служакой, его жестокость не имела предела.

Огромный ущерб нанесли врагу на Опочецкой земле партизаны. Только 3-й Калининской партизанской бригадой было уничтожено: подорвано 50 эшелонов противника с боевой техникой и личным составом, 3 бронепоезда, подорвано 15 железнодорожных мостов, разгромлено 16 фашистских гарнизонов, убито 5373 фашиста, разгромлено 12 волостных управ. Взято в плен 162 немца. Убито полицейских и других изменников Родины – 236 человек.

Подвиг их увековечен

В историю Великой Отечественной войны навечно записаны имена пилота Александра Романенко и стрелка-радиста Сергея Царькова. С первых дней Великой Отечественной войны они героически сражались с врагом. Последний их бой описан в летописи подвигов 825-го штурмового авиационного полка.

1 июля 1944 года Александр Романенко и Сергей Царьков в составе семерки «ИЛ-2» вылетели на штурмовку войск противника, отступавших на запад через Опочку. Удачно пролетев зону зенитной артиллерии врага, летчики вышли точно к цели. Заработали автоматические пушки. Мелкие очереди стрелка-радиста Царькова настигали врага повсюду. Но вот ведущий «ИЛ-2» лейтенанта Лапшина покачал крыльями своего самолета. Задание выполнено, пора домой. В этот момент, ужаленный осколком вражеского зенитного снаряда, вздрогнул самолет Романенко и Царькова. Оставляя за собой черную полосу дыма, начал терять высоту. Пилот понял, что до своих не дотянуть. Внизу фашисты, а стрелять по ним нечем – кассеты пусты. «Вот и все», – подумал Александр. А выпрыгнуть на парашютах на землю, занятую врагом, означало сдаться в плен. – «Нет, только не это!» – мгновенно вспомнил разговор с Серегой перед вылетом на боевое задание (разговор слышал механик самолета). – «Помни, там, куда летим, у немцев зениток туча». – «А что, если подобьют?» – Сергей на мгновение задумался. – «Очень просто», – сделал энергичный жест рукой, изображая пикирующий самолет...» (из летописи подвигов 825-го штурмового авиаполка).

Летчик, не раздумывая, рванул штурвал самолета. Окутанный черным дымом самолет, словно смерч, понесся на вражескую колонну. Краснозвездный самолет врезался во вражескую колонну, неся смерть фашистам. Далеко разнесся оглушительный взрыв. После него фашисты не досчитались большого количества боевой техники, многих офицеров и солдат.

В эти секунды перестали биться героические сердца Александра Романенко и Сергея Царькова.

На восточной окраине Опочки, возле Новоржевского шоссе, стоит памятник. На алюминиевой дощечке (частичка крыла их самолета) значится, что здесь похоронены летчик Александр Феоктистович Романенко, 1923 года рождения, и воздушный стрелок – радист Сергей Царьков, 1921 года рождения.

Подвиг героев увековечен опочанами, назвавшими их именами улицы.

За освобождение Опочецкого района и города от фашистских захватчиков вели бои полки и дивизии 10-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта Казакова Михаила Ильича.

15 июля 1944 года город Опочка был полностью освобожден от врага, а 16 июля наши части вышли на границы Красногородского района.

Герои-опочане

Псковская земля дала Родине 156 героев Великой Отечественной войны, из них 8 – опочан: Николай Васильевич Богданов, Тимофей Семенович Егоров, Николай Николаевич Зарянов, Василий Михайлович Зайцев, Федор Михайлович Михайлов, Василий Никандрович Никандров, Иван Яковлевич Карпов, Павел Павлович Хрусталев.