Начало этой истории относится к далекому довоенному времени — 1935 году. А произошла она в большой коммунальной квартире, состоящей из двенадцати комнат, каких было немало в то время в Ленинграде. В этой квартире, расположенной в Ковенском переулке, в центре города, на третьем этаже небольшого трехэтажного дома, проживало двенадцать семей. Длинный коридор, куда выходили двери всех комнат, проходил по всей квартире от входной двери до кухни и служил прекрасной игровой площадкой для маленьких обитателей этого жилища.

Лучшим местом для игры в прятки были многочисленные сундуки и шкафы — хранилища всякого нужного и ненужного добра, нажитого за долгие годы каждой семьей. В одной из комнат, в семье учителей, жила девочка. Тогда ей было 6 лет. Сейчас она уже немолодая женщина и живет в одном из новых районов Санкт-Петербурга. Рассказав эту историю, она просила не называть свое имя, и поэтому наречем ее просто Девочка. Большую часть времени родители Девочки были на работе, поэтому с детства она была достаточно самостоятельной: ходила в магазин за продуктами, готовила на керосинке незатейливую еду, а в дни дежурства ее семьи подметала пол в коридоре и в местах общего пользования. Груз недетских забот сделал Девочку не по возрасту серьезной; она не участвовала в общих забавах детей и без надобности не выходила из своей комнаты.

Однажды, накануне Нового 1936 года, жильцы квартиры решили сообща поставить для детей на кухне елку и повесить на нее все имеющиеся в каждой семье игрушки. За час до Нового года они заперли ребятню в своих комнатах и повесили на елке подарки — матерчатых кукол, плюшевых мишек, зайцев из пресс-папье и т. д., причем количество подарков было равно числу детей. После этого все разошлись по своим комнатам. Встретить Новый год решили на кухне все вместе. Дети, конечно, догадывались, что взрослые им что-то готовят. Но, увидев такую большую елку с таким количеством игрушек и подарков, они были вне себя от радости.

Дети бегали вокруг лесной красавицы, рассматривали невиданные ранее игрушки, и их руки уже тянулись к гостинцам. Но взрослые хотели доставить детворе еще большую радость. Для этого они придумали вот что. Каждый из маленьких обитателей квартиры должен был вытащить из шапки бумажку, на которой был написан номер. Этот номер означал, каким по порядку должен подойти ребенок к елке и взять понравившуюся игрушку. У Девочки оказался последний номер, и она, вздохнув, встала в самый конец длинной очереди. Дети чинно, в порядке своих номеров, подходили к елке и снимали с веток приглянувшиеся игрушки. Взрослые были очень довольны своей затеей. А детские глаза, вначале загоревшиеся от такого обилия подарков и возможности взять любую, постепенно грустнели, улыбка сходила с их лиц, и в особенности у тех, кто находился в конце очереди, ведь количество подарков было равно числу детей, и самые красивые из них все снимались и снимались с елки.

Когда пришел черед Девочки, на елке осталась лишь одна кукла. Девочка медленно подошла к елке, обошла ее со всех сторон и, убедившись, что на елке, кроме куклы, ничего нет, тихо вздохнула, сняла куклу с ветки, прижала к себе и, скрывая выступившие слезы, села в углу на табуретку. Вокруг бегали дети, обменивались подарками, но к ней никто не подходил, никто не хотел с ней меняться. Через час утомившиеся взрослые и дети разошлись по своим комнатам. Девочка прошла в свою комнату, разделась и, взяв куклу с собой в кровать, быстро уснула. В эту ночь ей приснилось, что ей достался прекрасный плюшевый мишка, который понравился ей больше всех; она бегала с ним по квартире, обнимала и целовала его.

Яркое солнце нового дня разбудило Девочку. Она с надеждой открыла глаза, но вместо великолепного мишки на нее смотрела матерчатая кукла. Но Девочке показалось, что от бездушной куклы исходит какое-то тепло.

Это будет моя дочка, — подумала она и решила сделать ей новогодний подарок. В одной рубашонке Девочка выбежала на кухню, оторвала снизу елки веточку и, сделав из газеты маленький кулек, положила туда леденец, ломтик хлеба, кусочек картофелины и фантик из-под конфеты.

У себя в комнате в своем маленьком шкафчике она посадила куклу на веточку и положила рядом кулечек с едой. Девочка говорила кукле какие-то ласковые слова и обещала ей, что никогда с ней не расстанется, что не будет ее обижать.

Прошел год, больше взрослые такого новогоднего праздника детям не делали, но Девочка по-прежнему в первый день каждого Нового года делала подарок своей кукле, и так продолжалось пять последующих лет. С началом войны большая коммунальная квартира почти вся опустела, кто эвакуировался, кто поехал к родным и не вернулся. Отец Девочки служил под Ленинградом и, изредка навещая семью, отдавал им скопленный солдатский паек. Поэтому мама с дочерью решили из города пока не уезжать.

Наступила осень, начались бомбежки города, а потом ввели и продовольственные карточки. Мама Девочки работала в госпитале, и все обязанности по получению продуктов по карточкам легли на плечи ребенка. Чтобы получить небольшую порцию продуктов, уменьшающуюся каждую неделю, Девочке приходилось часами выстаивать на холодном пронизывающем ветре. Когда отключили водопровод, она с двумя маленькими ведерками ходила за водой к Неве — три километра туда, три километра обратно.

Однажды осенью, под утро, раздался мощный взрыв, окна в комнате задребезжали и чуть не раскололись. Жильцы выскочили на улицу. Девочка тоже выбежала из дома, держа в руках самое дорогое — продовольственные карточки и куклу. Рядом с домом стояла церковь. Теперь от нее остались лишь руины. А ведь бомба могла бы угодить в их дом. К декабрю 1941 года количество выдаваемого хлеба резко уменьшилось. Отец из-за блокады уже не мог навещать семью. Какие-то крохи еды приносила из госпиталя мать Девочки.

Наступила новогодняя ночь 31 декабря 1941 года. За окном, завешенным тряпьем из сундуков уехавших соседей (все деревянное, в том числе и сами сундуки, давно сожгли в буржуйке), стоял 30 градусный мороз. На столе лежало несколько кусочков только что полученного хлеба напополам с какой-то трухой, студень, сваренный из клея, два кусочка сахара. На двух почти разломанных стульях — женщина и десятилетняя девочка.

Они ждали, когда часы пробьют 12, чтобы приступить к нехитрой новогодней трапезе. Вдруг Девочка, что-то вспомнив, подбежала к своему шкафчику и извлекла из него пять кульков. Она бережно посадила куклу на стол, машинально накинула на нее какую-то тряпку, развернула кулечки и положила их содержимое рядом с куклой. Пять небольших черных сухариков, пять леденцов и пять красивых фантиков показались маме с Девочкой чудом из другого, уже забытого мира.

Они вдыхали запах настоящего довоенного хлеба, облизывали леденцы, разглаживали не потерявшие своих цветов фантики, и вспоминали ту первую елку, и ту последнюю игрушку, куклу, доставшуюся Девочке, и которая сейчас, как казалось им, спасала их от голода. Кукла мысленно вернула их в то время, которое уже успело стереться из их памяти. Казалось, что в комнате стало чуть-чуть теплее, и исхудавшие щеки Девочки слегка порозовели.

В эту новогоднюю ночь Девочка заснула вместе с куклой, обнимая ее своими худыми ручонками. Но в эту ночь ей уже ничего не снилось. А утром первого дня Нового года, как всегда, Девочка взяла самый маленький кулечек, положила туда 5 граммов блокадного ленинградского хлеба. А сколько это — 5 граммов хлеба, — она знала точно, получая его по карточке. Бережно взяв кулечек, Девочка отнесла его в свой шкафчик и положила рядом с куклой. На следующий год Девочка отнесла кукле уже 10 граммов хлеба. В декабре 1944 года, в канун Победы, рядом с куклой уже лежало четыре кулечка разного размера. Девочка стала Девушкой, затем Женщиной, но она всегда помнила о той декабрьской ночи 1941 года и о кукле, которая, как казалось ей, спасла их от голодной смерти.

Она была уверена, что эта кукла принесла в дом счастье, вернулся с фронта живой и невредимый отец, да и сама она вышла замуж за прекрасного человека. И вот уже наступила пора рассказать своей взрослой дочери об истории куклы и передать ее как самую дорогую семейную реликвию. Дочь, в свою очередь, когда-нибудь передаст куклу своей дочери, и все женщины этого рода будут всегда хранить, и беречь ее, ибо без этой куклы еще в 1941 году прервалась бы тонкая жизненная ниточка семьи Девочки.

Рассказал: Семен Федорович Шмелькин