Правозащитники готовят проект постановления правительства о критериях документов, подтверждающих место жительства. Как рассказал «Известиям» член Совета по правам человека при президенте, руководитель правозащитной организации «Восход» Евгений Бобров, документ уже направлен на согласование с профильными министерствами и в скором времени может быть принят кабинетом министров. «В проекте предполагается, что основным документом является паспорт с регистрацией по месту жительства либо свидетельство о регистрации, — рассказал Бобров. — А в случае если регистрации нет, то подойдут и другие документы. Это документы о работе, учебе, лечении, получении корреспонденции. В частности, документом, безусловно подтверждающим место жительства, являются сведения из пенсионного лицевого счета, куда работодатель отчисляет страховые платежи. Там тоже адрес есть, это можно проверить через интернет в течение пяти минут». Сейчас чиновники из органов соцзащиты и прочих ведомств автоматически отказывают в назначении пособий и льгот, руководствуясь принципом «нет регистрации — значит, нет места жительства». И люди, чтобы доказать, что они живут в Москве и платят здесь налоги, вынуждены идти в суды, которые в столице имеют обыкновение отказывать. Особенно много жалоб приходит от жителей, имеющих под опекой детей-сирот: без московской регистрации в паспорте им отказывают в выплатах детских пособий. «Это просто цинизм, — говорит Бобров. — Ну вот живу я, допустим, у подруги. Теща против регистрации, и никто меня никогда не зарегистрирует. И таких оснований много: ордера нет, помещение в общежитии нежилое, еще какие-нибудь придирки — всё, регистрации нет. И вместо того чтобы определить критерии документов, они направляют людей в суды». «Бывают еще случаи, когда дом только вводится в эксплуатацию, и у собственников квартир нет регистрации, — добавляет член Общественной палаты, первый зампредседателя правления Российского фонда мира Елена Сутормина. — Тогда они должны право на собственность показать». Однако и этот документ может не устроить чиновников, и они, как правило, сразу направляют заявителя в суд. «С этим часто сталкиваются многодетные семьи, — отмечает Сутормина. — Ну почему они должны отказываться от пособий?» Кроме того, Бобров предлагает предоставить полномочия по подтверждению места жительства непрописанных людей (при наличии у них хоть каких-то документов) непосредственно самим нижестоящим территориальным органам соцобеспечения. «И только в случае, если вообще никаких документов нет, возможно установление места жительства в судебном порядке, — рассказывает Бобров. — Если есть свидетели, суд их опросит, предупредит об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, и человек десять раз подумает, а стоит ли лжесвидетельствовать. Но здесь еще нужно предусмотреть дополнительные механизмы, чтобы не было злоупотреблений. Потому что чиновники боятся, что вся страна переселится в Москву. С другой стороны, сейчас ничто не мешает найти какую-нибудь бабушку, заплатить ей 20–30 тыс. рублей, и она согласится зарегистрировать по месту жительству. И будешь получать пособие год, два, три, пока это всё не вскроется». При нынешней системе, по его словам, в проигрыше оказываются многодетные семьи, которым не сдают квартиры: им нужна жилплощадь с временной регистрацией. А если всю семью зарегистрируют, то это будет напоминать «резиновую квартиру». Многие арендодатели этого боятся, поэтому и отказывают многодетным. А те в результате теряют право на пособие.